Советские гитары: Форумы / Дела / Интервью

Архивы СГ

14.06.2009, 20:00

Гость

- Представьтесь, пожалуйста.

- Анатолий Алексеевич Наумов. Работал в институте музыкальной промышленности, НКТИМП который назывался. Расположен он здесь – в поселке Правдинском, являлся головным институтом музыкальной промышленности. Подчинялся непосредственно РосМузПрому.
Институт имел функцию головного, несмотря на то, что входил в состав РосМузПрома.

- Эта организация от министерства культуры была?

- Нет, это было министерство местной промышленности – ММП РСФСР. Институту дали функцию головного по всему союзу. Занимался он всеми видами музыкальных инструментов. То есть: согласованием, рассмотрением технологии, конструкции, конструированием и так далее. Всей номенклатурой музыкальных инструментов, в том числе и электромузыкальных.
Тогда я работал заведующим лабораторией электромузыкальных инструментов.

- С какого года вы работали?

- С 1971.

- А институт был создан…?

- В 1970 или в 1969 даже.

- С самого начала практически.

- Да, с самого начала. Работало там 500 человек. А в лаборатории нашей 70. Под конец – 20-30 человек.

- По электромузыкальным инструментам…

- Да, по электромузыкальным. Вы знаете, что там были и клавишные электромузыкальные, и гитары, и усилительно-аккустические системы. Работали в области электромузыки предприятия наши союзные. «Почтовые ящики» занимались.…Выпускали и клавишные инструменты и усилители.

- Предприятия выпускали, которые занимались…

- Да, они тоже занимались.

- А что это за предприятия?

- Ну, разные. Например «Брянский завод полупроводниковых приборов» клавишные инструменты делал. «Новосибирский»… много было.

- То есть, выпуск клавишных инструментов был непрофильной деятельностью этих предприятий?

- Да. Это электронная промышленность, радиотехническая. Электронная база у нас была отечественная. До японских мы не могли…

- Японские, американские, европейские…

- Ну, европейские такого уровня как ГДР делали – конечно, мы такие выпускали.

- Потому что ГДР входило в состав содружества.

- Да. Ну, такой, средней. Можно даже сказать, начинающей. Ну, итальянские у нас образцы клавишных были. Могли тоже в то время такого уровня. Все равно вряд ли. Электронная база потом у них быстро менялась. Стали отставать. Не догоняли.

- А в чем заключалась ваша работа?

- Мы, как головной институт, согласовывали и образцы, и технические условия всех разрабатываемых в стране инструментов электромузыкальных. И клавишных, и усилителей и так далее. Они (разработчики с предприятий – ред.) к нам приезжали, рассматривали, давали добро.

- Они приезжали к вам, откуда, из конструкторских бюро?

- Нет, с предприятий. На каждом предприятии свое конструкторское бюро было. Обычно эти работы были, как бы, инициативные разработки. Есть группа музыкантов, с радиотехническим образованием. Они предлагали. А в то время ширпотребу была дорога открыта. То есть, товары народного потребления. Это все делалось, разрабатывалось и выпускалось.

- То есть, дизайны придумывались непосредственно предприятием.

- Да, конечно. Конечно, их поддерживало министерство, которым они подчинялись. Это было плюсом, для того чтобы удовлетворить спрос населения на инструменты. Инициатива у нас, в те времена, никогда не запрещалась. Тем более: если сделаешь образец, покажешь музыкальному коллективу, который там что-то играет, отзыв получишь, то была зеленая дорога всему. У нас разработок мало было в нашей лаборатории. Коллектива и базы такой не было. Экспериментальной и опытной. Всё, если мы могли делать, мы делали в своей лаборатории. У нас предприятия, выпускающие традиционные музыкальные инструменты, на них тоже был организован выпуск, например, электрогитар. В Люберцах в то время был завод электромузыкальных инструментов.
Главным по выпуску электрогитар были: МПО «Кавказ» - была такая фирма - в Ростове-на-Дону, и фирма Урал. Это были главные фирмы по выпуску электрогитар по массовости производства. Луначарка, в Ленинграде, слышали, да? Московская экспериментальная фабрика…

- Но самыми большими были «Урал» и «Кавказ»?

- Да, «Урал» и «Кавказ».
Они сами вели разработку по образцам, которые покупали и доставали любым способом, каким только придется. Повторяли макеты образцов. Естественно 100 процентов, один к одному, никогда не повторишь.

- То есть, делалось именно повторение…

- Да что там электрогитара – принцип понятен: звукосниматель, струны, дека, колки: но все равно - если колки были в фирме в какой-то отработаны и технология была их изготовления, у нас было чуть похуже. Но все равно, среднего уровня музыканта, непрофессионала (профессионалы всегда покупали за границей), это вполне устраивало. Во-первых, дешёвые, да и по качеству, в принципе, ничего... Струны, если не устраивали, тоже где то доставали…

- При конструировании учитывались западные аналоги, или это было
свободное творчество?

- У нас было в стране свободное творчество. Избытка не было – всегда находился покупатель…

-…можно сказать, при высоких ценах, достаточно: гитара – 150 рублей, а зарплата инженера - 120. Музыканту среднему это достаточно трудно, мне кажется.

- Ну, если учесть, что продукты питания были недорогие, накопить можно было, и потом – профсоюз помогал. На наших предприятиях везде были коллективы художественной самодеятельности. Раз он существовал, шла помощь от администрации, то есть всё покупалось…

- Музыканты тестировали ваши инструменты? Были какие-то музыкальные коллективы, которым вы давали инструменты на тестирование?

- Конечно. Для того, чтобы наладить производство, экспериментальные образцы давались на опытную эксплуатацию в какой-нибудь коллектив. Те писали отзыв, замечания, предложения – всё потом исправлялось, по мере необходимости.

- Что конструктивно заимствовалось у зарубежных аналогов, а что изготавливалось заново?

- Насчет «конструктивно заимствовалось»: в каком то приближении, заимствоваться было нечему, потому что формы электрогитар можно менять, по разному. Брали такие формы и технологии изготовления, которые приближаются к нашим возможностям техническим. Например, гриф из черного дерева мы не могли себе позволить делать.

- А почему гитары делали из бука очень часто?

- Потому что бук в нашей отрасли широко использовался.

- Вообще, для грифа сейчас в мировой практике клен используется, а накладка делается из палисандра. А на нашей гитаре гриф очень часто был сделан из бука, с кленовыми вставками. Это было потому, что бука много было?

- Да, бука много было. Ну, возьмите пианино, фортепиано там…

- То есть, его было много, и он был дешевый.

- Да, то, что в наших технологиях применялось, в музыкальной промышленности, то мы старались использовать.

- Вам поступали какие-то образцы? Например, американские Fender-гитары, Gibson?

- Были у нас образцы. И американские, и японские.

- А какие были американские и какие японские?

- Я не помню. Ездили мы однажды делегацией в Японию. Мы там брали у них и фортепиано, и рояли, и электрогитары, и акустические.

- Вы только брали, или как-то перенимали опыт у них?

- Нет, просто закупали, а потом смотрели и думали, что нам можно сделать на нашей промышленности. Повторять один к одному мы их не смогли: там и материалы другие, и технологии.

- Не было идеи закупать эти материалы?

- Торговля у нас была несколько ограничена по импорту.

- А в России что, этих материалов вообще не было?

- Нет, в России был материал, но мы шли по пути такому…

- Что есть под руками, да?

- Да. То, что у нас уже налажено по поставкам…

- Где можно найти заводскую документацию, и отправлялась ли она в заведения типа Ленинской библиотеки?

- Я думаю, что там нету. Документацию можно было запрашивать только на тех предприятиях, которые выпускали, если у них есть в архивах. Сейчас они уже ничего не делают. Если не уничтожены, то могут быть. Какие-то проспекты, я думаю, можно посмотреть в нашем архиве, в институте.

- Остались ли какие-то фотографии с производства, станки, верстаки?

- Фотографии можно попытаться поискать…

- Что нынче происходит с заводами, где они находятся, их точное место расположения?

- Я же уже говорил: МПО «Кавказ» в Ростове-на-Дону, «Урал» - это в Свердловске. Я знаю, что они в своё время много выпускали музыкальных инструментов, электрогитар. Сейчас все это свернуто. Даже фортепиано, которых в стране выпускали 250 тысяч в год, сейчас только одна фабрика «Лира» делает единицы штук. Все это настолько опущено… (В 2008-2009 году фирма «Лира» накрылась, по мнению знакомых пианистов – вполне заслуженно. Увы – ред.)

- А сколько выпускалось электрогитар в год?

- Я думаю, тысяч 150 делали. «Кавказ» делал тысячи 3 в месяц, в год 30 тысяч.

- И все это реализовывалось?

- Да, в магазинах висели.

- А в каких магазинах это продавалось, в хозяйственных?

- Нет, почему в хозяйственных. В музыкальных. В центральных магазинах – шло нормально. Я думаю, тысяч по 100 могло быть электрогитар.

- Это и басов, и гитар вместе?

- Да, и бас, и соло, и полуакустических.

- Есть ли какая-то информация, что происходит с другими заводами? Например, Свердловский, Ленинградский.

- Сейчас не могу сказать. Не знаю, что там делается.

- Зачем было что-то свое придумывать, если все было давно придумано? И думали ли о том, что на этом предполагается играть?
Почему гитары были настолько неудобные, и почему конструкции были такими своеобразными и в плане эргономики - очень плохие?

- Конечно, некоторым казалось, что гитары тяжелые, некоторым казался гриф широкий, неудобный. Были эргономические, конечно, недостатки.

- В чем была причина неудобства инструмента? Ограниченность была в материалах или недостаточно информации?

- Все шло на несильно финансируемом обеспечении, а для того чтобы, допустим, сделать гриф (другой – ред.), требуется и оснастка другая…

- …это было связано с низким финансированием?

- Да, недостаточное финансирование было. Вся наша отрасль местной промышленности работала на том, что остается на некондиции, то есть на том, что остается от других, более важных…

- Какого мнения были сами изготовители от своей продукции, особенно играющие, и почему? Что сами проектировщики думали о качестве воплощения в жизнь их проектов?

- Спрос есть, значит, есть предложение. Не было бы – ломали бы голову. И улучшали бы.…Находился спрос.

- То есть, были не законы рынка, как сейчас, а был закон такой, что дефицит, и спрос будет.

- Ну, спрос есть, значит выпускали. Мы сперва шли от простого к сложному. Сначала делали то, что могли – попроще, побыстрей. А потом, конечно, всё развивалось. Посмотреть первые наши изделия и посмотреть, что было к концу, к закрытию – улучшения явные.

- Какая была первая серийная электрогитара в СССР?

- Могу не помнить... Трудно сказать.

- «Тоника»?

- Может, «Тоника».

- Пришлось ли кому-то «пробивать» идею производства электрогитар, или все прошло гладко? «Пробивать» - в том плане, что просить у властей…у партии, у министерства промышленности?

- Вы знаете, министерство такое же, по существу, как и частник, только он владеет и командует большим количеством предприятий, объемами большими и так далее. Конечно, заинтересованности у частников больше, поскольку доход. А министерство ведь тоже работало на строгих финансовых возможностях. Оно, конечно, поддерживало инициативу на предприятии. Если предприятие найдет изделие и будет его выпускать, это приветствовалось, поощрялось. И даже наказывалось, если предприятие начинало делать, а потом у него что то не получается, тогда была возможность директора приструнить: «Ты что, мол, не справляешься с заданием?» Тут уже могли административные наказания применить.

- А часто такое было?

- Часто - не часто, но такое, возможно, было, не исключалось.

- Насколько проектировщика ограничивал технологический уровень советских заводов и фабрик? Насколько себестоимость инструмента его ограничивала? Что еще мешало?

- Это зависело от уровня проектировщика и возможности предприятия. Как можно изготовить технологическую оснастку, что там можно упростить, по сравнению с аналогом. А потом, когда предлагался чертеж, когда делались образцы, макеты, всё это смотрелось.
В конечном итоге, когда изделие делали, его сперва обкатывали, давали в музыкальный коллектив, чтобы те могли сделать замечание. Где-то что-то улучшали, а где-то говорили: «Это мы не можем. Нету такого оборудования».
Всё-таки наша промышленность - деревообрабатывающая, а в электрогитаре много металла. Там колковый механизм, там электроника.

- А где всё это разрабатывалось, там же?

- Обычно радиоинженеры, там, допустим, темброблок электрогитары делали, если есть аналог какой то. Это же не ракеты. Ракеты наши - и то могли повторять. А это – при помощи специалистов, которые работали в электронной промышленности.

- То есть, из других институтов привлекали людей.

- Конечно. Мы по совместительству работали.

- То есть, ваше предприятие, конкретно, разрабатывало модели сами…

- У нас, в нашей лаборатории, были все специалисты - электронщики, музыканты. Могли и дизайн, могли и схему электрическую разработать.

- Но производства там не было, и колков там не делали?

- Нет.

-А на заводах «Кавказ» - там всё это делалось?

- Да...

- …с привлечением специалистов с других предприятий. Я имею в виду темброблоки, колки…

- Да, там где сами не могли освоить, приглашали музыкантов, находили специалистов…Предприятие само находило специалистов.

- Исходя из чего подбирали породу дерева для грифа и для корпуса?

- Я уже на этот вопрос ответил. Из имеющегося недефицитного материала, поставки которого были налажены.

- А почему на корпусе очень часто применялось березовое дерево, почему оно применялось как шпон? В частности, на «Тонике» корпус делали из ольхи, с верхним и нижним тонким слоем шпона.

- Она, по-моему, в черный цвет у нас была покрашена.

-И покрашена таким рояльным лаком.

- Шпона там не видно совсем.

- Он есть! Но почему не сделать корпус из ольхи, а именно с добавлением шпона?

- Может быть, шпон сверху и шпон снизу не давал никаких деформаций…

- А почему применялся такой толстый рояльный лак? Электрогитара ведь должна быть покрыта тонким слоем…

- Ну, это один из недостатков. Конечно, какие-то акустические качества от этого не меняются. Это если акустическую гитару взять, там ,конечно, в зависимости от толщины лака…Дека резонирует, она играет. У нас в технологии лаконаливные машины применялись.

- А полиуретановый лак или нитролак не использовали?

- Нет, у нас полиэфирный лак шел. И черные и светлые у нас были лаки.

- Рассматривались ли акустические свойства лака, которым покрывали инструмент?

- Акустические свойства у нас рассматривались, когда проектировались такие акустические музыкальные инструменты как скрипка, акустическая гитара, то есть где играет дека, где корпус колеблется, а в классе электрогитар мы этим не занимались.
Вот полуакустика, у нас была одна, Ленинград выпускал, по-моему…

- Луначарская.

- Да, Луначарская…

- Но она была сделана из пластика, у нее корпус был из него сделан.

- И был пластиковый, да. Даже пластиковые!.. А, что там говорить…

- Да, это было необычно, на самом деле.
Где, когда и при каких обстоятельствах было принято решение о начале производства электрогитар?

- Отправной точки не могу сказать. Мне кажется, это была «Московская экспериментальная фабрика музыкальных инструментов». Сейчас, кстати, распалась до нуля.

- То есть, начало было там.

- Мне кажется, скорее всего, там. Там или в Питере. Но скорее всего, там.

- Вы говорите, что начало производства электрогитар было решено с музыкантов, которые покупали всё это в магазинах, типа «Березки», какие-то импортные электрогитары…

- Да, доставали, и информация была с проспектов, с выставок. У нас связи, по музыкальной отрасли, были с Европой. На всяких выставках музыкальных инструментов были – где они были, туда мы и ездили.

- А были ли попытки каких-то мастеров, в 1950-1960 годах, разрабатывать цельнокорпусные электрогитары?

- Ничего не могу сказать. До НИКТИМПа – не могу такой информации дать. По крайней мере, на наших предприятиях это не выпускалось.

- А заводы «Кавказ», «Урал» работали до НИКТИМПа?

- Да, но в то время они не выпускали электромузыкальных инструментов.

- То есть, само производство электромузыкальных инструментов связано с НИКТИМПом.

- Да, примерно с тех лет началось.

-То есть, он был, как бы отправной точкой.

- Координация, можно сказать. Поскольку всё это проходило через наше министерство, «РосМузПром» - через эту организацию. Это, как бы, научный центр музыкальной промышленности. Если где-то что-то зарождалось или создавалось, то, конечно, институт был в курсе этого всего. Составлялись координационные планы работ предприятий, которые утверждал институт. Если там записана какая-то новая разработка, это всё входило в общий план музыкальной промышленности по выпуску инструментов.

- Проектировались ли инструменты с учетом использования имеющихся на тот момент деревообрабатывающих станков или сначала придумывали дизайн, а потом уже решали каким образом их производить?

- Вы видели дизайн электрогитары. Видели, что это доска. Формы только разные, «уши» - толще, тоньше. Под нее делали специальный инструмент, но все равно использовали станки, которые были универсальные.

- Что это за станки? Просто станки по деревообработке?

- Да, деревообрабатывающие.

- А производство было автоматизировано?

- Конечно, сборка была индивидуальная, но по узлам она делалась по отдельности.

- У каждого узла стоял оператор, или не обязательно?

- Ну, автоматизации такой не было.

- А нужно было какую-то аппаратуру для производства изобретать?

- Я так думаю, что не требовалось. Я думаю, если все это было правильно собрано, специальной аппаратуры для проверки электрогитар не делалось. Включали усилитель, музыкант-акустик пианино принимает. Никаких станков и специальной аппаратуры не было. Включает усилитель, играет. Смотрит, работают ли органы регулировки.

- Как и кем был организован процесс производства?

- Это мы уже говорили.

-Да, мы уже говорили про это. По поводу отдельных дизайнеров, которые придумывали электрические схемы: это все в НИКТИМПе придумывалось?

- Электрические схемы не только в НИКТИМПе придумывали. Брали, например какой-нибудь образец, если попадался, его смотрели. Там схема-то: 2 конденсатора и сопротивление, да и все. Зарисовал, посмотрел – обычные фильтры сигналов электрических. Сложнее было датчик сделать, потому что там и покрытие нужно было – гальванику хорошую, и магнит, чтобы был качественный, станочек намоточный, чтобы катушку намотать.

- Кто занимался обучением рабочих, мастеров на предприятиях, на заводах, которые изготавливали, которые конструировали?

- Ну, как их обучать? Технолог и конструктор, которые на заводе и есть. Потом запускали это дело в производство и отслеживали.

- Они учились на месте?

- Конечно, на месте. Специально никуда не посылали, на обучение.

- А у них образование какое было?

- У рабочих?

-У рабочих понятно, а…

- Ну, обычно, высшее образование.

- А у рабочих, соответственно, техникум...

- Ну, конечно. Разряд. Допустим, если он с лаком работает, то он с лаком и работает, если он там паяет…

- Кто делал корпуса, например, фрезеровщики, кто там был еще?

- Ну, там все шло. Если корпус, то он должен одинаковый всегда делаться. Делается копир специальный, делается обработка по шаблону. Так что просто надо уметь работать там…

- Какие были требования к инструменту, который создавали, от каких параметров исходили?

- Когда создавали, смотрели, чтобы надежные были узлы. Чтобы штекер и контакты были хорошими. Ну, конструкция штекеров стандартная обычно.

- Там был разъем Din-5.

- Да, стандарт. Jack там…

- Нет, там был Din-5, «ежик».

- Да, были.

- Почему это был основной стандарт, а не Jack, например?

- Jack`ов у нас в то время не было, сами мы их делать не могли.

- А откуда появились эти Din-5, «ежики», это откуда? Я слышал, что они появились еще с немецких каких-то аппаратов, после войны ещё остались, потому что у немцев были.

- Вы что имеете в виду?
- Разъем, куда подключается шнур, к электромузыкальным инструментам, к гитаре, к басу, он был сделан пятиштырьковый.

- Они, по-моему, из Японии пошли.

- Почему они получили такое распространение?

- Они пошли у нас в радиоэлектронной аппаратуре, поэтому их и применили здесь. Конечно, Jack удобнее был. Раз-раз - и всё. Потом мы стали на них переходить.

- А с какого года вы на них перешли?

Не помню. Под конец уже стали их ставить. (Где-то с 1988 на клавишных: ни одной гитары с Jack`ом, кроме minijack`ов на темброблоках к акустике, не замечено доселе – ред.)

- Как проходило тестирование мы уже…

- Да.

- А вот, скажем, при каждом заводе был музыкальный коллектив - на нем тестировалось? То есть? им давали гитары: «Ребята, тестируйте!»

- Да, в ОТК работал тот, кто обладал слухом.

- Кто решал, какие материалы использовать? Схемы, породы дерева, лаки…

- Решали, обычно, конструктора, исходя из имеющейся номенклатуры…

- То есть вы тоже принимали решение о том, какие применять материалы.

- Да.

- Насколько части производились на месте для конкретных целей, а, насколько, например, адаптировались для других имеющихся на тот момент предназначений? Какие части производились для конкретных целей, а какие части адаптировались из других?

- Вы имеете в виду, кооперация какая-то? Что мы могли позаимствовать откуда-то?

- Я сейчас перефразирую. Интересуют датчики. Производились ли они на месте на каждой фабрике, или где то централизованно?

- Звукосниматели у нас разные были. На «Урале» были одной формы, одной конструкции, на «Кавказе» другой конструкции. Магниты мы потом стали применять одинаковые, потому что дошел хороший, по своей силе, магнит - покупали. Мы же их не производили, мы брали их в радиопромышленности.

- Что это были за магниты?

- Ферритовый магнит. Где-то даже звукосниматели тут валяются, могу показать.

- То есть, их закупали?

- Конечно. Магниты, провод, резисторы - их закупали у электронной промышленности.

- А электронная промышленность делала их в расчете на вас?

- Нет, они для своих целей.

- А какие у них цели были?

- Они применялись и в приемниках, это регуляторы громкости. Они стоят в темброблоках – это потенциометры.

- То есть, то, что был потенциометр в радио, такой же и для электрогитары?

- Конечно. Электронная база была из радиопромышленности, из электронной промышленности. Вся оттуда бралась. Мы их, конечно, компоновали, делили схему свою, как нам надо, в том числе и магниты для звукоснимателей.

- Вопрос про фотографии, чертежи, инструкции по производству, отчеты о визитах гостей и любая документация – это мы уже с вами обговорили.
Вопрос лично к вам. Что больше всего запомнилось и что больше всего бесило? Что больше всего не нравилось?

- Не нравилось то, что у нас были проблемы, чтобы нам сделать также изящно, так же эстетически красиво и конструктивно, как делает запад. А то приедешь: там - то заусенцы где-нибудь у них, то плохое покрытие. Ну и вообще, конструктивно, вообще хотелось некоторые вещи. Например, вибратор на гитаре сделать красиво, как на западе. Наши не могут, нет станков.

- А вы какие-то нагоняи устраивали там?

- Ну, время требует выпускать гитары, а наша промышленность не может. Ну, что может, то и делаем. То есть, исходя из наших, тех, реальных возможностей.

- А были какие-то моменты, которые вам запомнились? Что отлично сделали, например?

- Как можно сказать об этом…

-То есть, в принципе, работа нравилась?

- Работа – да…Они, в принципе, работали, изучали. Если бы я был музыкант, гитарист тем более, тогда бы.…Не нравилось многое, не нравилось. Не нравилось то, что она тяжелая, гриф, порой…то лады – фигня. Струны наши, конечно, были не того уровня.

- А струны, вообще, где производились?

- В Люберцах у нас делали.

- А почему они, скажем, были не очень хорошие по качеству?

- Ну, во-первых, они должны быть ферромагнитные, чтобы лучше была отдача – со звукоснимателем работали в пару. Во вторых, они должны быть калиброванные, и навивка должна быть равномерно плотной.

- А у них были проблемы с финансированием?

- Ну, у них не было материала. С информацией проблем не было. Струны закупались импортные, они каким-то образом исследовались.

- А по электрогитарам с информацией тоже проблем не было?

- Нет. Образцы мы имели возможность брать любые.

- Западные образцы, любые?

- Да, не было вопросов. Не было абсолютно. Если вы помните, у нас была торгово-промышленная палата, она вообще-то и сейчас существует, только я не знаю, что там сейчас есть. Раньше мы в торгово-промышленной плате брали образцы.

- То есть, вы приходили и говорили, что вам нужны музыкальные инструменты для разработки?

- Ну, во-первых, я там был в комиссии по приемке изделий. Когда их в промышленность запускали, там комиссия смотрит образцы, которые туда предоставляют, делают замечания – шнур короткий.

- Как вы пришли в эту промышленность? Как получилось, что вы стали работать над дизайном гитар, стали разработчиком?

- Ну, я пришел в электромузыкальные инструменты, в лабораторию просто. Открылся институт, радом с домом…НИКТИМП. Я здесь живу, работал, в Пушкино.

- НИКТИМП в поселке Правдинский…

- А я здесь живу. Работал я в Москве раньше. Там я кончал Энергетический институт - МЭИ. Радиоинженер по образованию. Ну, раз вот эта электротехника, электроника, электричество, электромузыкальные инструменты…

- Вас это привлекало?

- Да. Усилители, акустика, клавишные…

- А вы играли вообще? Скажем, в юности?

- Нет-нет. Так...Не играл. На сцене не играл.

- А вы чувствовали, что это было востребовано, появление музыки новой, электромузыкальных инструментов?

- Конечно. Ещё как востребовано. Потому что, я помню, у нас много было коллективов музыкальных молодежных. Вообще, практически на каждом предприятии, на «почтовом ящике» - особо. А у нас, куда не ткни, везде были «почтовые ящики». Молодежь интересовало.

- Хорошо они играли, в принципе?

- По-разному.

- А это было доступно вообще купить?

- Ну, если он на предприятии играет, конечно, он её дома, и где угодно мог…

- Ну, это один коллектив может на предприятии играть, а ещё были сотни других…

- Я думаю, не очень накладно. Представьте себе: пианино стоило 450 рублей. Пианино стоило 450 рублей. А сейчас – попробуй его купи. Там, по-моему, 30 тысяч рублей, если не больше. Наше. А импортное – это вообще…

- То есть, вы пришли в этот институт…

- …с нуля начали, практически.

- А как вы начинали, кем вы начинали? Вы же продвинулись, так я понимаю.

- Я сразу пришел заместителем заведующего лаборатории.

- То есть, вы там были начальником с самого начала…

- У нас был заместитель директора. Он кандидат наук. Тоже защищался по электронным музыкальным инструментам. Электрофортепиано конструировал. Делали мы разработку такую.

- А когда вы пришли, сколько человек работало?

- Пришли, там было мало. Человек 5-6.

- Это были все конструкторы, разработчики?

- Кто разрабатывал схему электрическую, кто документацию придумывал.

- НИКТИМП был большой?

- Это трёхэтажное здание.

- И там, в начале, было 5 человек, можно сказать?

- Нет, это только по электромузыке. А там же у нас клавишные электромузыкальные инструменты, щипковые, струнные, духовые, отдел материалов, конструкторское…

- А потом этот электромузыкальный отдел расширился, и сколько там стало?

- Доходило где-то до 60 человек.

- Когда был самый расцвет?

Под 1980-е годы. 1978…От 1970, до 1980 года.

- То есть, там был какой-то опыт накопленный?..

- Ну и опыт…Потом же, у нас начали предприятия все выпуск, они же тоже имели право разрабатывать свои образцы изделий.

- Кто? Предприятия, такие как «Кавказ», «Урал»?..

- Конечно.

- То есть, там тоже были свои аналоги НИКТИМПа.

- Да. Мы давали им документацию техническую, условия, право на выпуск. Рассматривали эти образцы, их. Пускали они производство, делали.
Но также и по другим электромузыкальным инструментам. У нас много предприятий, не входивших в наше министерство.

- А вы сотрудничали с ГДРовскими предприятиями, болгарскими, чешскими?

- С ГДР сотрудничали.

- А с Чехословакией, Болгарией?

- С Чехословакией сотрудничали, но по другим инструментам. Не по электромузыкальным.

- В чём проявлялось это сотрудничество?

- В командировки ездили, смотрели их производство, технологию, обменивались.

- А у них как это все было поставлено?

- В ГДР?

- Да, в ГДР, например.

- Я хочу сказать, у них, наверное, было получше, чем у нас. Ну, немцы есть немцы – они всегда аккуратные.

- А финансирование как у них было?

- Вот это не могу сказать.

- Но у них были инструменты, по качеству выше.

- Ну, по крайней мере, по клавишным электромузыкальным инструментам.
Vermona, там, был такой…

- А Vermona это в ГДР.

- ГДР. Я и говорю ГДР.

- А какие-то страны, как Болгария…

- Нет, мы туда не ездили.

- А «Орфей», так скажем.

- Были гитары «Орфей», мы видели их образцы.

- На Украине где-то делались инструменты?

- На Украине делались усилители, клавишные делались. «Житомир». Но по электрогитарам, по-моему, не было у них.

- А в Прибалтике что?

- В Прибалтике делались клавишные электромузыкальные инструменты, усилители. В Вильнюс туда ездил, много раз, в Ригу.

- Экспортировались ли советские гитары, и в какие страны?

- Думаю, что нет. Электрогитары, по-моему, нет.

- То есть, они были для внутреннего рынка, скажем так?

- Да.

- Кто решал, какие чешские, немецкие и болгарские модели импортировать?

- Это министерство торговли все решало.

- Есть ли где-то список всех официально импортируемых моделей, с годами их импорта?

- Нет. Нет у нас. Потому что импорт – это внешторг.

- А где можно найти эту информацию?

- В министерстве торговли, может быть, есть. Потому что мы не закупали. Зачем нам импорт, мы же торговлей не занимались.

- То есть вы брали просто образцы, для себя.

- Да, если нам надо, мы, где то, каким-то образом…

- …закупали или просто брали?

- Каким-то образом закупали, конечно.

- Существует ли точный перечень моделей и годов их выпуска по отечественным электрогитарам?

- Это надо смотреть в архиве.

- Вопрос про гитару «Тоника». Откуда взялась такая форма, кто ее придумал, почему? Делалась ли она сначала на Урале, а потом в Ростове, или наоборот? Или одновременно? В каком, конкретно, году она поступила в производство? В каком году она разработана?

- Где впервые? Мне кажется, впервые, наверное, на «Кавказе».

- В Ростове, да?

- Да.

- А вообще эта форма, кто ее разработал? Есть ли имя разработчика – кто придумал такую форму?

- Не могу сказать.

- А это в НИКТИМПЕ придумывалась эта форма?

- Видимо, получилась форма – симбиоз какой-то. С учетом мнений музыкантов. Это не просто, кто-то сидел, поковырял в носу: «вот давай такую форму». Это, естественно, было предложено…

- Ну, вот хотелось бы узнать, потому что очень уж интересно. То есть имя и фамилию сейчас…

-...не могу.

- Что известно о гитаре некоего инженера Кузнецова из Ленинградского Института Радиоволн?

- Не знаю. Ничего не известно.

- Известно, что она демонстрировалась на выставке народного хозяйства, в Москве в 1935 году.

- Возможно. Могло быть.

- Но вы этого не знаете?..

- Нет.

- Кто, когда и при каких обстоятельствах придумал все имена электрогитар? «Тоника», «Аэлита», «Стелла», «Элгава» и тому подобные.

- Я тоже не могу ответить.

- А были какие-то имена, которые не прижились?

- Я этого не знаю. Не могу сказать.

- То есть, они не в НИКТИМПе давались, имена гитарам? Кто придумывал им названия? «Урал», «Тоника»…

- Ну, Урал – фирма Урал. Взяли и придумали: «Мы ее выпускаем на Урале, давай ее назовем «Урал».

- Ну, хорошо. А вот «Аэлита», «Стелла», «Элгава»?

- «Аэлита» - это, по-моему, наша гитара. Возможно, кто-то в лаборатории высказал: «Давай ее назовем «Аэлита» - и все.

- Ну а вот «Элгава», «Тоника»?

- «Элгава» - электрогитара гавайская. Скорее всего, это придумано на экспериментальной фабрике, потому что они «Элгаву» выпускали.

- «Стелла», например…

- «Стелла» - не помню.

- Но «Стелла» была очень оригинальная. У нее было 4 звукоснимателя, имитация банджо, множество переключателей и функций. Это у вас придумана была «Стелла»?

- Возможно. Я сейчас не могу сказать.

- А был ли случай, что модель разрабатывалась под одним названием, а в производство шла под другим?

- По-моему, не было. Если документация уже выпущена, она так и шла, никто там ее не искажал.

Наверх